На Оке, в среднем и нижнем ее течении, городища, как правило, не идут дальше III—IV ст. н. э. В Верхнем Поволжье они доходят до IV—V и начала VI ст. В верховьях Оки и Днепра верхние слои городищ датируются VII—VIII, а нередко и IX-—X ст., залегая непосредственно под наслоениями и остатками культуры эпохи Древней Руси.
Хронология ранних дьяковых городищ, — о более поздних речь будет итти ниже, — строится на основании находок вещей южного или прикамского происхождения, время которых может быть определено с достаточной точностью. На Юхновском городище на Десне и на Старшем Каширском городище найдены вещи, известные по скифским памятникам середины I тысячелетия до н. э. 

Еще А. А. Спицыным было замечено, что вдоль берегов рек они распределяются неравномерно, а компактными группами по 3—4. Такая группировка поселений представляет собой чрезвычайно характерную черту эпохи первобытно-общинного строя, когда каждый род имел свою обособленную территорию, часть территории племени, и кегда поселки, принадлежавшие одному роду, группировались вместе.
Начало более или менее систематического изучения древних городищ лесной полосы Восточной Европы было положено двумя сводными работами А. А. Спицына: «Городища дьякова типа» 2 и «Новые сведения о городищах дьякова типа», вышедших в свет в 1903 и 1905 гг. До этого времени материалы отдельных памятников публиковались А. С. Уваровым, Н. И. Булычевым, В. И. Сизовым, В. А. Городповым и некоторыми другими исследователями.

Неизвестно, что следует за культурой «полей погребений», какой материал заполняет трехвековой промежуток между «полями» и памятниками эпохи возникновения Древней Руси. Отдельные вещи этой эпохи, происходящие из случайных находок или старых раскопок, не могут послужить основанием для каких-либо серьезных выводов. Единственно, на что можно опереться, пытаясь подойти к решению вопроса о дальнейшей судьбе населения «полей погребений», — это мнение В. В. Хвойка о генетической связи этого населения с населением средневековой Руси, что было установлено им на основании изучения многочисленных городищ. Как мы увидим ниже, сопоставление материалов «полей погребений» с археологическими памятниками IX—X ст. не противоречит этому мнению.

Судя по раскопкам около Масловки и Привольного, где недалеко от «полей погребений» были открыты одновременные с ними селища, в начале нашей эры, как и в скифскую пору, жилищем Поднепровье служили землянки, точнее, полуземлянки с крышами на поверхности земли. Инвентарь погребений свидетельствует о мирном земледельческом быте обитателей Среднего Поднепровья. В могилах встречаются: керамика, чаще местная, ручной работы, нередко привозная или же изготовленная на гончарном круге по причерноморским образцам, предметы убора и украшения, глиняные прясла для веретен, иногда железные серпы и наконец кости домашних животных и птиц (овцы, свиньи, куры).

В Поднепровье инвентарь «полей» указывает не на средне-европейские, а прежде всего на глубокие местные культурные традиции. Наиболее древнее из «полей погребений» Поднепровья — Зарубинский могильник, относящийся к последним векам до н. э. и первым векам н. э., — дало большой керамический материал, полностью повторяющий посуду несколько более ранних скифских курганов. И там и здесь глиняная посуда имеет черный цвет, покрыта лощением и представлена одинаковыми видами сосудов, а именно: высокими ребристыми горшками, сосудами с ручками и низкими мисами. Основанием для датировки Зарубинского могильника являются найденные там провинциальные римские фибулы архаического типа. Погребальный обряд «полей погребений», неизвестный в Среднем Поднепровье в скифское время, тем не менее в известной части может быть генетически увязан с погребальными обычаями скифов-земледельцев.

Могильник находится на плато водораздела, в 20—25 км от правого берега Днепра на склоне небольшой возвышенности. За три года раскопок было открыто около 250 могил, что составляет, однако, не больше половины всех погребений этого огромного «поля». В могильнике установлено параллельное бытование двух погребальных обрядов. Около трети исследованных могил содержали остатки трупосожжений, нередко помещенные в глиняных сосудах. В большинстве могил встречено трупоположение; умершие погребены в вытянутом положении, на спине, головой преимущественно на запад. Две могилы, находившиеся рядом в центральной части могильника, отличались большими размерами и были обложены по стенкам деревом, укрепленным с помощью вертикальных, вкопанных в землю столбов.