znamenitye-ludi-shutat

Интересное.

znamenitye-ludi-shutat
Когда актер Милославский был в Казани, туда к губернатору была прислана откуда-то бумага, в которой губернатора просили «склонить» Милославского либо к уплате неустойки, либо к исполнению контракта, который им был нарушен. Губернатор Скарятин, большой любитель театра и почитатель Милославского, пригласил его в себе и показал ему эту бумагу.
— «Склонить Милославского!» — громко прочитал Милославский. — Ваше превосходительство, Милославского, конечно, можно склонять, но ведь я не Милославский, а Фридебург, а иностранные имена у нас не склоняются.
М. И. Глинка долго и безуспешно бился на репетициях с певицей Лилеевой, которая, хотя обладала прекрасным голосом, но решительно не в состоянии была придать должное выражение партии Гориславы в его «Руслане и Людмиле». Желая искусственно вызвать жизнь в ее безжизненном голоске, Глинка тихо подкрался сзади и весьма чувствительно ее ущипнул. Она, конечно, вскрикнула от неожиданности, да и от боли, и крикнула голосом, полным неподдельного чувства.

Подробнее...

 

Из книги "Остроумие мира".

znamenitye-ludi-shutat
Вместо уволенного в начале 1850 года по болезни министра народного просвещения графа Уварова назначен был министром бывший его товарищ князь Ширинский-Шихматов, а на его место определен А. С. Норов, безногий. Ни новый министр, ни товарищ его не славились большим умом и сведениями по предмету просвещения. Князь Меншиков, узнав об этом назначении, сказал:
— И Прежде просвещение тащилось у нас, как ленивая лошадь, но все-таки было на четырех ногах, а теперь стало на трех, да и то с норовом.

Во флоте, во время управления морским министерством князя Меншикова, служил в экипаже генерал, дослужившийся до этого чина, не имея никакого ордена.
В один из годовых праздников все чины флота прибыли к князю для принесения поздравления, в том числе был и означенный
генерал. Приближенные князя указали ему на этого генерала как на весьма редкий служебный случай, с тем, чтобы подвигнуть князя к награде убеленного сединами старика; но Меншиков, пройдя мимо, сказал:
— Поберегите эту редкость!

Подробнее...

 

Путилин, В.А.Соллогуб, Д. И. Менделеев и Климент Аркадьевич Тимирязев.

znamenitye-ludi-shutat
Путилин как-то приходит к своему приятелю и не застает его дома.
— Как прикажете о вас доложить? — спросил встретивший его слуга.
— Подай мне кочергу, — сказал Путилин.
Слуга, недоумевая, вручил ему большую железную кочергу. Путилин без всякого усилия связал ее двумя узлами и отдал пораженному лакею, приказав:
— Когда приедет домой барин, подай эту мою визитную карточку, он разберет, кто был.

Отец писателя Владимира Александровича Соллогуба однажды, прогуливаясь в Летнем саду со своей дочерью, девушкой поразительной красоты, повстречался с одним знакомым, очень самоуве-ренным и очень глупым.
— Скажи, пожалуйста, — воскликнул знакомый, — как это случилось? Ты никогда красавцем не был, а дочь у тебя такая красавица?
— Это бывает, — отвечал Соллогуб. — Попробуйка, женись: у тебя, может быть, будут умные дети.

Подробнее...

 

Эрнест Хемингуэй, Уинстон Черчилль и др.

znamenitye-ludi-shutat
Американский писатель Эрнест Хемингуэй был страстным охотником и рыбаком. Однажды ему прислали из Англии письмо с вопросом: «Правда ли, что если нести впереди факел, то лев не набросится?»
«Это зависит от того, с какой скоростью нести факел», — ответил писатель.
Хемингуэя однажды спросили, что такое счастье.
— Счастье — это крепкое здоровье и слабая память, — последовал ответ писателя.
Собеседник Хемингуэя пытался убедить его в том, что в Соединенных Штатах долларам нет числа и их нетрудно заработать.
— Действительно, Америка — страна, полная денег, — согласился Хемингуэй, — только каждый должен их другому.
Однажды Хемингуэй летел в Англию самолетом. Во время полета вдруг отказал один из двигателей. Писатель обернулся к своей соседке, весьма почтенной пожилой даме, и осведомился, не страшно ли ей?
— Ничуть! — воскликнула путешественница. — Ведь с той сто¬роны, где мы с вами сидим, мотор в полной исправности.
Одной галантерейной фирме очень хотелось привлечь в число своих клиентов Хемингуэя, поэтому фирма прислала ему галстук с письмом, в котором было написано: «Наши галстуки всюду пользуются успехом. Надеемся, что вы охотно пришлете нам два доллара за этот экземпляр».
Через несколько дней фирма получила от писателя такой ответ: «Мои книги всюду пользуются успехом. Надеюсь, что вы охотно приобретете экземпляр повести, которую я вам посылаю. Книга стоит 2 доллара 80 центов, так что вы должны мне 80 центов».

Подробнее...

 

Из жизни Наполеона.

znamenitye-ludi-shutat
Наполеон, подобно Суворову, имел привычку задавать внезапные вопросы и очень не любил, чтобы вопрошаемый заминался. Военные это, конечно, знали.
— Сколько людей у вас в полку? — спрашивает он у командира.
— 1225, ваше величество! — отчеканивает полковник.
— А сколько в лазарете?
— 1310!
— Хорошо! — говорит Наполеон и отходит.
Быстрота и точность ответов так его успокоили, что ему и в голову не пришло сопоставить числа.

Как известно, 18 фруктидора V года (1 сентября 1797 г.) часть директоров во главе с Барра устроила переворот, отняв власть у других членов директории. В деле принимал участие, хотя и негласное, Наполеон. Впоследствии он спросил у Карно (одного из поверженных членов директории), как это он тогда стерпел обиду и простил вероломному Барра.
— Вам следовало, — говорил он, — пронзить этого Барра шпагой насквозь.
— Я так и хотел сделать, — отвечал Карно, — но побоялся, чтоб вас не задеть, так как мне думалось, что вы стоите сзади него.
— Государь, — говорил Наполеону граф Молэ, — вы окончательно уничтожили революционный дух.
— Неправда, — возразил Наполеон, — я только закладка в книге революции, на той странице, где она приостановилась. Когда меня не будет, революция перевернет эту страницу и отправится дальше!

Подробнее...

 

Суворов.

znamenitye-ludi-shutat
Среди бесчисленных шутовских выходок и проделок великого Суворова мало было истинно остроумных. Отметим, однако же, его едкое слово о своих ранах.
- У. меня семь ран, - говорил он, - из них только две я получил в бою, а пять при дворе, и эти пять куда мучительнее боевых.

Какой-то офицер, которого Суворов очень любил и ценил, как доброго и храброго служаку, отличался чересчур уж несдержанным языком и этим нажил себе таких врагов, что ему и служить стало невмочь. Суворов зазвал его однажды к себе, запер двери и с видом величайшего секрета сказал ему, что у него есть злейший враг, который на каждом шагу ему вредит и пакостит. Встревоженный этим известием и вообще всей таинственной обстановкой этой беседы, офицер начал было перечислять своих врагов, стараясь угадать, про кого именно сказал ему фельдмаршал. Но тот только руками махал с нетерпением и досадой: “Не тот, дескать, вовсе не тот!”. Офицер перебрал одного за другим всех своих недругов и, наконец, объявил, что уж не знает, на кого подумать.

Подробнее...