Во время отечественной войны к князю Багратиону подскакал однажды адъютант главнокомандующего с приказанием немедленно начать отступление, так как “неприятель у нас на носу”. А у Багратиона был очень длинный нос. “На чьем носу? - пошутил Багратион. - Если на твоем, так недалеко, а на моем, так еще отобедать успеем!”

Знаменитый князь Горчаков, участвуя однажды в игре в вопросы, на заданный вопрос: *Что такое постель?” отвечал: “Таблица умножения”.
.
У князя Долгорукова был парадный обед, на который был приглашен, между другими, генерал Каульбарс. Он запоздал и явился, когда уже все сидели за столом. Среди гостей началось движение, чтобы дать у стола место вновь прибывшему. “Не беспокойтесь, господа, - пошутил князь Долгоруков, - немец везде и всюду сыщет себе место!”

Министр внутренних дел Перовский представил к крупной награде некого Косинского. Император Николай I при докладе об этом несколько усомнился и заколебался. Перовский же настаивал, расхваливая Косинекого и называя его “настоящим бриллиантом” чиновничьего мира. Государь запомнил этот пышный эпитет. Впоследствии тот же Косинский жесточайше проворовался. И вот однажды, когда министр двора представлял императору для выбора массу бриллиантовых вещей, Николай Павлович шутя сказал ему: “Ты их покажи лучше Перовскому, -это настоящий знаток в бриллиантах”.
Когда знаменитая французская актриса Рашель была в Петербурге, она потребовала, чтобы в ложу не пускали более четырех лиц. Об этом узнал император Николай Павлович и однажды, когда он удостоил актрису беседой и она выразила сожаление, что редко видит его на своих представлениях, он сказал ей:
- У меня ведь очень большая семья; я рискую оказаться пятым в нашей ложе.

Император Николай I однажды, желая подшутить над обер-полицеймейстером Бутурлиным, очень сурово встретил его при обычном утреннем докладе, наговорил ему много резких слов, упрекнул в небрежности, недосмотре и тд. “У тебя, -говорил он, - чуть не из-под носа украли статую Петра с Сенатской площади, а ты докладываешь, что “все обстоит благополучно!” И он приказал ошеломленному Бутурлину отыскать вора во что бы то ни стало в одни сутки. Бутурлин тотчас помчался на площадь, увидал статую на своем месте, вернулся обратно и доложил государю, что его ввели в обман.
- Экий ты простофиля, Бутурлин! • сказал ему со смехом Николай. - Как мог ты подумать, что такую вещь, целый памятник, можно украсть? Ведь сегодня первое апреля!
Бутурлин был раздосадован, что так глупо попался, и решил отомстить. Вечером в тот же день государь был в театре. Бутурлин с подделанной тревогой на лице внезапно вошел в ложу и доложил ему, что в зимнем дворце пожар.

У князя Долгорукова был парадный обед, на который был приглашен, между другими, генерал Каульбарс. Он запоздал и явился, когда уже все сидели за столом. Среди гостей началось движение, чтобы дать у стола место вновь прибывшему. “Не беспокойтесь, господа, - пошутил князь Долгоруков, - немец везде и всюду сыщет себе место!”
Немало позабавил императора Николая Павловича один солдат своей не лишенной остроумия выдумкой. Государь встретил его на вербной неделе, в те дни, когда в Петербурге идет уличный торг и совершаются массовые гулянья “на вербе”. Солдат что-то нее в узелке и спешил. Государь остановил его, полюбопытствовал, куда он идет, что несет, и узнав, что солдат несет продавать на вербе собственного изделия табакерки, пожелал их видеть. На табакерках оказался довольно сносно нарисованный портрет Наполеона I. Николай Павлович спросил, почему же он не поместил портрета своего императора.

Однажды какой-то крестьянин или мастеровой, Иванов или Петров, напился до потери разума в одном из питерских кабаков и начал нестерпимо сквернословить, так что даже целовальнику стало невмочь его слушать. ’’Постыдись ты, - уговаривал он пьяного, - ведь тут царский портрет!” - “Что мне царский портрет, плюю я на него!” - орал Иванов, очевидно, не сознавая, что мелет его язык. Его, конечно, немедленно препроводили в теплое место. Дело приняло скверный оборот - оскорбление величества, и о нем сочли необходимым доложить императору Николаю Павловичу. Но тот только рассмеялся и сказал: “Объявите Иванову, что я тоже па него плюю, и отпустите его”.
- Ну, что, доволен ты Анною? - спрашивал император Николай I одного из своих офицеров, которому только что дал орден.
- Сам я доволен, ваше величество, - ответил офицер, - да Анна очень скучает по Владимиру.
- Это ничего, - сказал император, - пусть поскучает подольше, больше будет радости при свидании.

Удалившись к себе в деревню, Суворов в досужее время охотно играл с мальчишками в лодыжки. Людям, которые дивились, видя его за этим буколическим занятием, он говорил: “Теперь в России столько фельдмаршалов, что им только и дела что в бабки играть!”

Граф Мордвинов был ожесточенным противником льгот по воинской повинности, которые были предоставлены или, лучше сказать, которые предоставили себе евреи, и добился, что в государственный совет был внесен проект закона, по которому евреи должны были отбывать повинность наравне с остальным населением. Евреи, как и всегда, отлично все знали загодя, знали, что главный их противник Мордвинов, и предложили ему крупнейшую взятку, 200000 рублей, за то только, чтобы он молчал, когда в совете будет обсуждаться этот законопроект. Мордвинов взятку взял и очень Добросовестно промолчал все время, пока проект обсуждался в совете.