В пределах как польской, так и французской системы выступают элементы первичные, свойственные всем языкам мира, и вторичные, присущие только некоторым языкам. Отношения тех и других в обеих системах сопоставимы. Отношение первичных и вторичных элементов в польской системе равно 10 : 29; значит вторичные элементы составляют здесь 74,4%. Во французской системе то же отношение выражается как 10:23, соответственно, вторичные элементы составляют 69,7%. Первичные гласные (3) составляют 30% всех первичных элементов польской системы, польские же гласные в целом (6) составляют только 15,4% всей польской системы, и, таким образом, процентное отношение вторичных элементов к первичным в пределах польского языка составляет —14,6%, тогда как во французской системе это же отношение составляет + 15,5%. Количественное отношение согласных, очевидно, обратное: в польском языке +14,6%, во французском языке —15,5%.

В этих границах использование акустических различий звуков как фонологических признаков, служащих для различения слов, присуще всему человеческому роду. Оно происходит у всех нормальных детей, а возникающие благодаря ему первичные фонологические признаки выступают почти во всех языках мира. Фонологические системы некоторых языков построены почти исключительно на первичных, общечеловеческих оппозициях. К этому типу принадлежит, например, система языка аранта, на котором говорят туземные племена, населяющие центральную часть Австралии.
Если не считать полугласных , которые могут быть интерпретированы как неслогообразующие варианты гласных , и, а также того факта, что вместо спиранта здесь представлен смычно-щелевой согласный (аффриката) с, то в системе аранта выступает только одна вторичная, т. е. не общечеловеческая, оппозиция, а именно — различение в пределах плавных боковой фонемы I и дрожащей г.

Основой языковой системы являются фонемы, т. е. ее минимальные частицы, которые функционируют в ее пределах как тождественные себе во всех случаях, неделимые и отличные от всех других. Фонемы в речи отличаются друг от друга благодаря акустическим различиям, в какой-то, по крайней мере, степени не зависящим от окружающего их контекста. Эти акустические различия между фонемами образуют оппозиции, которые бывают двух родов: первичные и вторичные . Первичные оппозиции основываются на противоположностях акустических признаков, наиболее выразительных, наиболее легко обнаруживаемых. Благодаря этому они устанавливаются прежде всего в функции различения слов в период становления языка личности, т. е. в речи ребенка. С другой стороны, они задерживаются дольше всего в случаях патологической постепенной утраты языка при афазии.

Сравнивать мы можем только элементы, которые имеют какую- нибудь общую черту. Вследствие этого к сопоставлению мы можем привлекать только те части систем, элементы которых обладают определенными отчетливо выраженными общими чертами. Так, например, мы можем сравнивать между собой системы смычных согласных двух языков. Все смычные согласные имеют отчетливую общую черту в артикуляционной смычке органов речи и в акустической мгновенности. В связи с этим все смычные согласные данного языка, имея явную общую черту, или основание противопоставления, образуют противопоставление, находятся в строго определенном отношении друг к другу, имеют легко определимую функцию. В этих условиях мы можем сравнивать системы смычных согласных двух языков, можем констатировать сходство и структурные различия между ними и вслед за тем устанавливать степень тождества функций смычных согласных обоих языков.

Имея ряд языков, описанных более или менее полно на основе перечисленных принципов, типологическое языкознание приступает к их сравнению. Это сравнение, как и всякое другое, должно начинаться с установления элементов двух языков, которые целиком или, по крайней мере, частично типологически тождественны, и отделения их от элементов существенно различных. Тождество сравниваемых элементов должно быть, очевидно, тождеством признаков существенных. Этим существенным в языке и является функция его компонентов, выявленная описательным языкознанием. Типологическое языкознание, являясь продолжением описательного, должно, так же как и оно, опираться на понятие лингвистической функции. Типологическое сравнение, есть сравнение функций элементов языка, их отношения к другим элементам в своей системе. Понятие функции в этом случае должно быть основой понятия тождества.

Постоянный порядок основывается на том, что элементы определенных категорий выступают в языке в некоторой постоянной последовательности относительно друг друга. Так, например, в английском и французском языках артикль находится непосредственно перед группой существительного, а в румынском и болгарском — непосредственно после существительного. Следовательно, в этих языках между артиклем и существительным имеет место некоторое отношение, выражаемое постоянным порядком. Под частотностью же элементов в тексте мы понимаем постоянный коэффициент частоты появления их в этом тексте. Мы устанавливаем, что какой-нибудь элемент языка, например фонема, появляется в текстах этого языка чаще, чем какая-нибудь другая фонема. Эти количественные отношения могут быть выражены статистически с большой точностью.
Парадигматические отношения устанавливаются между элементами системы языка, которая находится вне текста, но обусловливает его существование. Эти отношения также бывают двух типов.

Исторический метод совершенен в своей области и должен быть основой дальнейших сравнительно-исторических исследований; его надлежит только дополнить методом, который ликвидировал бы его пробелы, делая возможным сравнение структур всех языков мира.
Областью науки, от которой мы ждем осуществления этих задач, является сравнительно-типологическое языкознание, которое наряду с историческим представляет собой другую необходимую часть сравнительного языкознания. Оба эти направления исследований начали развиваться одновременно в начале XIX в., и, между прочим, Вильгельм фон Гумбольдт (1767—1835) сделал ряд интересных обобщений в области типологии языков.

Описательное языкознание изучает каждую языковую систему в отдельности, как если бы одна только эта система существовала в мире, В ходе исследований появляются описания все новых и новых языков, и со временем могут быть описаны все языки. Однако даже при наличии определенного общего метода описания описательное языкознание остается только совокупностью отдельных монографий. Такое состояние не может сохраниться надолго. Каждая наука стремится к сравнительному синтезу, поэтому рядом с описательным языкознанием должно существовать сравнительное языкознание, которое сопоставляет по определенным методам описанные уже языки.
В основе сравнительного метода лежит установление тождественных с определенной точки зрения элементов в обоих сравниваемых целых, а также их нетождественных элементов.

И что особенно важно, полезные ископаемые, признаки которых были обнаружены нами, оказались при дальнейшем изучении заслуживающими самого серьезного внимания - в особенности месторождения олова. Арктическим институтом была послана в Чаунскую губу в 1937 году геологоразведочная экспедиция, затем — разведочные отряды и, наконец, началась эксплуатация месторождений олова. Таким образом, наша экспедиция заложила основу интенсивного горнопромышленного развития Северной Чукотки”. За эти открытия С.В. Обручеву в 1946 г. присудили Государственную премию СССР первой степени.
С.В. Обручев был организатором и руководителем более 40 экспедиций и проявил себя в них как выдающийся геолог и географ.

В пути экспедицию настигла пурга. Когда она прекратилась, большие аэросани отправили в Чаун за новым запасом горючего. В ожидании С.В. Обручев и Ковтун совершили несколько маршрутов на вершины гор.
После доставки горючего участники экспедиции хотели проникнуть в глубь высокого хребта по реке Пучевеем. Для аэросаней преградой оказались многочисленные наледи. Сани в этот раз работали хорошо, поэтому появилась возможность перевалить на них в бассейн Анюев. С.В. Обручев решил достичь озера Илирнейгытхын и связаться съемкой с экспедицией геолога В.А. Вакара, работавшей в западной части территории.
В конце апреля на больших аэросанях из Чауна опять привезли горючее, и поход продолжили - изучается междуречье Пучевеема и Яракваама.В начале мая С.В. Обручев совершил еще один маршрут по большому правому притоку Чауна - реке Алькаквунь.

За эту поездку С.В. Обручев познакомился с бытом чукчей и нашел в нем много целесообразного для жизни в этом трудном крае. Наконец кочевка достигла кольца гор, окружающих озеро. В.В. Обручев убедился в своем мнении, это — громадный кратер (поперечник озера достигает 17 километров, ширина - 12 километров), образовавшийся в результате взрыва вулканических газов, прорвавших горизонтальные покровы излившихся ранее лав.
В горах С.В. Обручева и его группу застиг сильный северный ветер. Выбираться пришлось, перевалив в верховья.. Малого Чауна. На перевалах было много снега, олени выбились из сил, караван часто останавливался, но несмотря на это продвигался довольно быстро. Обратный путь до чукотского стойбища прошли за три дня. Дальше отряд С.В. Обручева по Чаунской долине отправился к культбазе, куда они прибыли 1 марта.

Зимовка в Певеке началась удачно, несмотря на тяжелый климат. Дом оказался теплым и приспособленным для жизни. Но в условиях, когда пурга сменялась другой, трудности давали себя знать. Во время пурги передвижения ограничивались домом и амбаром. От пурги нельзя было предохранить никакие постройки, поскольку снег проникал в самое незначительное отверстие и наметал сугроб. Экспедиционные аэросани буквально пропитывались снегом. В помещениях весь день топили печь, но все равно к утру температура понижалась до 12 градусов мороза. Все это накладывало отпечаток на быт и деятельность участников экспедиции, но это были уже бывалые путешественники, не терявшие присутствия духа и оптимизма и стойко переносили лишения.
Сотрудники экспедиции принимали активное участие в культурной жизни в этом отдаленном районе: читали лекции, составляли карту и физико-географический очерк района для исполкома, преподавали на партийных курсах, ремонтировали лодочные моторы, изготавливали хозяйственную утварь для населения, участвовали в оборудовании клуба.

В 1934—1935 гг. С.В. Обручев организовал свою последнюю экспедицию на северо-восток — Чукотскую, завершившую десятилетние исследования на севере Азии. Участников экспедиции забросили на пароходе ’’Смоленск” из Владивостока в селение Певек на берегу Чаунской губы. Ледовая обстановка в 1934 г. оказалась на редкость благополучной, и 14 августа участники экспедиции высадились в Певеке. На этот раз в экспедиции было двое аэросаней и шлюпка-шестерка, на которой С.В. Обручев предполагал совершить несколько маршрутов вдоль побережья. Певек в 1934 г. был поселением, необычным даже для чукотского Севера. ”По самому краю треугольной галечной косы, выдвигавшейся от кочковатых склонов горы Паакынай, стоят в ряд девять круглых цилиндрических домиков около 7 метров в поперечнике, с конической крышей.

Экспедиции был придан гидросамолет фирмы ”Дорнье”, уже несколько лет обслуживавший экспедиции на Карском море. От водной взлетно-посадочной площадки самолет мог улететь всего на 80 километров. Поэтому изучение удаленных от моря территорий представляло большие трудности.
С.В. Обручев и К.А. Салищев решили вести съемку маршрутно-визуальным методом: вдоль точно проложенной линии полета геодезист зарисо-вывал полосу территории до 50 километров шириной, которые должны
были стать "каркасом” топографической карты; в дальнейшем ее уточняли в процессе наземных маршрутов.
В первый сезон работы С.В. Обручев,, предвидя трудности эксплуатации самолета, наметил верную стратегию полетов: изучалось побережье материка.

Здесь встречались отдельные заимки, а также следы русских путешественников прежних лет. По Омолону проходил путь, по которому в XVIII в. перевозили грузы на Анадырь.
12 июля лодки вышли на Колыму. С.В. Обручев заехал на заимку Колымскую, где похоронили И.Д. Черского. В заимке жили обрусевшие юкагиры. Могила И.Д. Черского находилась в середине заимки, у сруба маленькой часовенки. Путешественники почтили память героического предшественника. К этому времени на могиле И.Д. Черского был поставлен столб с медной доской.
Нижнее течение Колымы в геологическом отношении оказалось не очень интересным. Берега были сложены четвертичными отложениями с большим количеством костей млекопитающих. Ценной находкой экспедиции стал череп молодого мамонтенка. Через 20 часов после отплытия от устья Омолона лодки подошли к Нижнеколымску - маленькому поселку с 30—40 домами.