Буду откровенным: до этого дня я носил в рюкзаке лишь грязное белье в прачечную. Поэтому о коварстве свиной тушенки я ничего не знал. Оказывается, в рюкзаке она превращается в свинцовую и ведет основательный переучет позвонков туриста.
На выходе из метро мой приятель Стаська (он и заманил меня в поход) помог снять рюкзак. Мы с трудом дотащили его до пригородных касс.
Здесь нас поджидали остальные члены туристской группы.
— Предлагаю съесть всю тушенку сейчас,— сказал я руководителю группы Мише.— Чтобы зоя не таскаться с ней.
— В холодном виде? — спросил он, скорчив гримасу.
— Можно и в холодном.,— ответил я.
— Интересное предложение,— сказал он.— Жаль, обсудить его некогда: объявлена посадка на электричку.
Стаська накинул на меня рюкзак. Я пригнулся к земле и, пропарывая головой воздух, двинулся вперед. Дважды терял из виду ориентир — Стаськины кеды—и натыкался на чьи-то животы. Стаська подбегал и разворачивал меня в нужном направлении.
— Что-то в желудке сделалось просторно,— пожаловался я, когда мы сошли с электрички.— Самое время перекусить.

Заколдованный круг.
Когда я не могу заснуть, я вспоминаю этот диалог, Впрочем, стоит мне его вспомнить — и я не могу заснуть. Все новые вопросы и ответы лезут в голову упорно, навязчиво...
— Где вы работаете?
— Я? Пишу.
— Как это пишете? Я спрашиваю: где вы работаете?
— Пишу. Для радио. Для телевидения. Для «Шпилек».
— Понятно. А где вы работаете?
— Дома.
— Где дома?
— У себя дома.
— Каждый из нас у себя дома что-нибудь делает. Я спрашиваю: где вы работаете? В какой организации?
— Ни в какой.
— Ни в какой? Это значит, что вы нигде не работаете.
— Нет. Я работаю.
— Где?
— Дома. Впрочем, не всегда. Иногда в пансионате, в горах. Иногда обдумываю что-нибудь на пляже. На пляже мне вообще неплохо работается. В кафе тоже.

Машина инспектора О’Кнелли вихрем неслась по сложному семиэтажному виадуку, переходящем в комфортабельный двенадцатиэтажный гараж с примыкающими станциями автосервиса и мойками. «Кэрол Флемминг энд Дик Халтурэйдт» — сверкали неоновые буквы по бакам виадука. Инспектор прибавил газу и зловеще усмехнулся: «Надо же, ее тоже зовут Кэрол, эту могучую блондинку с татуированным мизинцем и легковой моделью «Сенатор» с независимой пружинной поДвеокой всех колес, дисковыми тормозами с усилителем и (системой впрыска топлива с электронным управлением... Кто бы мог подумать, что тогда, на перекресте, делая левый поворот на стрелку, она выстрелит в «ФИАТ-ритмо», оснащенный за дополнительную плату широким ассортиментом оборудования: атермальными стеклами, подголовниками сидений, самонатягивающимися ремнями безопасности, кондиционером, автоматической трансмиссией, шинами увеличенного сечения,— она выстрелит и попадет водителю прямо в переносицу...»

Один господин привык каждый вечер ходить в гости к какой-то даме и соблюдал эту привычку лет двадцать подряд. После того он овдовел, и все его знакомые, зная его привязанность к этой даме, которую он постоянно посещал, советовали ему на ней жениться. “Нет, - отвечал он. - Это дело не подходящее. В мои годы трудно отстать от укоренившихся привычек. Я двадцать лет подряд хожу к ней и просиживаю у ней вечера. Коли я на ней женюсь, куда же мне ходить, где проводить вечера?”
Некий поэт в одно и то же время писал поэму и вел процесс о наследстве. Дело было сложное и запутанное, а между тем от благополучного решения зависела вся дальнейшая участь этого писателя; поэтому он, разумеется, не столько был занят своей поэмой, сколько своим процессом. Знакомые часто упрекали его в этом, говоря ему, что он, поэт, должен был бы всего больше заботиться о своей славе, о том; чтобы обессмертить свое имя в потомстве. “Все это прекрасно, -отвечал он, • но прежде чем думать о бессмертии, надо подумать о жизни и о том, как ее обеспечить”.

Некая особа, носившая имя Магдалины, вела сначала весьма рассеянную жизнь, но потом покаялась, остепенилась, вышла замуж. Но с тех пор доброе расположение покинуло ее навсегда:. Она была вечно скучна, грустна, имела вид существа, ничего не ждущего от жизни. Один остряк говорил про нее: “Вот Магдалина, которая, судя по всему, горько раскаивается в том, что раскаялась”.

У одного богатого человека была дочь, до такой степени некрасивая, что надо было сосредоточить в себе всю отеческую нежность к собственному детищу, чтобы любить ее. Но отец, как и подобало, очень ее любил, и, желая ее пристроить замуж, порешил выдать ее не иначе, как за слепого; Женихи, без сомнения, нашлись бы и зрячие, потому что невеста была страшно богата, но любящий отец хотел избавить свою дочку от того неизбежного отвращения, которое питал бы к ней всякий зрячий муж. И вот через несколько времени после свадьбы в ту местность, где жили молодые, заявился какой-то знаменитый окулист, который, по слухам, совершал, настоящие чудеса, делал зрячими слепорожденных. Многие начали тогда советовать богачу-тестю, чтобы он обратился к этому целителю и поручил ему своего слепого зятя, авось он его вылечит. “Никогда я этого не сделаю, - отвечал тесть.

Двое детей, мальчик и девочка, повздорили между собою, и мальчуган принялся изо всех сил колотить девчурку. “Молодец! - заметил кто-то из свидетелей этой сцены. - Подает надежды. Вырастет большой, хороший будет муж”.

Во время первого свидания с любовником молодая дама с жаром распространялась о добродетелях своего мужа и о том, как она нехорошо поступает, обманывая такого прекраснейшего человека.
- Опять вы о своем муже! - с нетерпением перебил ее кавалер.
- Да, легко вам говорить, а поставьте-ка себя на его место!
- Да я только этого и добиваюсь, - отвечал кавалер.

Муж умирал. Имея кое-какие причины сомневаться в верности своей супруги, он, чувствуя приближение смерти, говорил ей: “Ты видишь, я умираю. Признайся же мне теперь, перед смертью, откровенно, ведь ты мне изменяла?” Супруга на. некоторое время призадумалась и, наконец, в нерешительности проговорила: “Да... Хорошо, как умрешь, а если нет?”

Двое мальчиков затеяли спор. Один из них говорил другому: “Я держу пари, что ты не съешь двух яблок натощак”. - “Съем”, - отвечал другой. “Ну, попробуй!”. Пари было заключено, мальчуган взял одно яблоко и съел его. “Ну вот и проиграл, - сказал другой. - Ведь ты съел яблоко, значит, ты теперь не натощак, и другое яблоко ты уже не можешь съесть натощак".

Надвое молодых людей ожесточенно ухаживали за дамою, которая отличалась своею необычайною худобою. Какой-то остряк говорил про них: “Вот две собаки, которые грызутся

Горький пьяница, всю жизнь не употреблявший ни капли воды для утоления жажды, лежа на смертном одре попросил себе стакан воды. “Надо перед смертью помириться со своим злейшим врагом”, - говорил он.

Некоторые из древних философов были поэтами (как, например, согласно упомянутому выше автору, Сократ и Платон; что для меня, впрочем, явилось новостью). Но это не означает, что все поэты суть философы или должны ими быть; разве только, что так именуют тех, у кого локти на кафтане продраны. В этом смысле великий Шекспир вполне мог считаться философом; но ученым он не был, хотя и был превосходным поэтом. И я не думаю, как иные, что один покойный весьма здравомыслящий критик был столь уж неправ, когда говорил, что Шекспир стал бы худшим поэтом, если бы был лучшим ученым; другим примером того же рода является сэр У. Дэвенант. Не следует также забывать о широко известной враждебности Платона к поэтам, что, возможно, объясняет, почему поэты всегда враждовали с его профессией и отвергали всякую науку и философию из-за одного этого философа. Я же считаю, что и философия и любая икая область познания нужны поэзии (которая, если верить тому же автору, сама представляет вершину всякого познания) не больше, чем теория света и его различных соотношений и изменений в отдельных цветах необходимы хорошему художнику.

«Сидела птичка на лугу. Подкралась к ней корова. Ухватила за ногу. Птичка, будь здорова!» [Очеиидное-невероятное.)
Гражданка Семина тихо шла проселком и вдруг увидела стадо. Гражданка Рябкина тихо пасла стадо и вдруг увидела Семину.
Вот такое происшествие случилось однажды в пределах одной области.
В результате обе гражданки встретились и тут же разговорились на травке.
Сначала они говорили о том, потом — о сем, потом — о том о сем вместе, и это было увлекательно. Не оторвешься.
И вот, значит, разговор все происходит, происходит, времечко себе идет, и стадо уж поголовно проголодалось вокруг собеседниц и от этого начало незаметно звереть. А корова Рябкиной подошла даже к своей хозяйке и помычала по знакомству.
Хозяйка — ноль внимания. Тогда корова заглянула в сумку, стоявшую на земле. Хозяйка сумки Семина тоже на это ноль внимания. И корова принялась уплетать содержимое сумки.

В тот год Билл Клинтон заявил под присягой, что не имел половых сношений с Моникой Левински, Эрик Табарли упал со своей яхты в Ирландском
море, Интернет взрывообразно расширился. Перспективы представлялись безграничными. В том же 1998 году журнал "Latissimus", посвященный исключительно водяным жукам (иначе — плавунцам), опубликовал сенсационное сообщение Б.Ж. ван Вонделя под заголовком "Новый случай запрыгивания водяного жука на крышу красного автомобиля" (№ ю, с. 29). Об этом событии судачат еще и поныне.
Статья в "Latissimus" звучала как вызов современной науке: почему эти водные насекомые запрыгивали на красные автомобили, чтобы отложить там яйца? Какой урон могли нанести грязные букашки дорогой и уязвимой окраске автомобилей? И что произошло
бы с плавунцами, если бы они все принялись откладывать яйца на крышах авто красного цвета? Ученые отложили в сторону досье "Клинтон—Левински" и принялись искать ответы на эти столь волнующие общественность вопросы.
Для начала они вспомнили, что в предшествующем 1997 году некто А.Н. Нильсон первым забил тревогу, опубликовав в том же журнале статью под названием "О летающих плавунцах- нырялках и притягательности крыш красных автомобилей для представителей вида Hydroporus incognitas' (№ 9, с. 12-16). То есть прецеденты имелись, это правда.

Мари (в раздумье):
- Не знаю, право, на какой номер мне поставить...
Пьер:
- Поставь, дорогая, на свой возраст.
Мари делает ставку, рулетка крутится, крупье объявляет: "32"!
Пьер:
- Браво, Мари, ты выиграла!
- Увы, я поставила на 26...


Однажды я зашел в казино в Монте-Карло. Рядом со мной сел играть какой-то субъект, и ему страшно не везло. Когда денег у него совсем уже не стало, он сделал последнюю ставку... на жену. И опять ему не повезло... он выиграл.

Тютчев Федор Иванович
Родился в 1803 г. Выдающийся русский поэт и государственный деятель. Служил в министерстве иностранных дел, был послом в Германии, затем назначен председателем Комитета иностранной цензуры. Умер в 1873 г.
УрбанУ
Папа в Авиньоне с 1362 по 1370 г. Активно, но безуспешно стремился присоединить православие к католицизму. Умер в 1378 г.
Утесов Леонид Осипович
Актер, певец. Родился в 1895 г. С детства играл на нескольких музыкальных инструментах. В 1921г. поступил в Театр оперетты. В 1923 г. впервые снялся в кино «Торговый дом ,,Антанта и К”». После были немые фильмы «Карьера Спирьки Шпандыря», «Чужие». В марте 1929 г. впервые успешно выступил со своим оркестром «Теа-джаз». В 1933 г снялся в первой звуковой комедии «Веселые ребята». Умер в 1982 г.
Уэллс Герберт Джордж
Английский писатель-фантаст. Родился в 1866 г. Наиболее известны его романы «Человек-невидимка», «Машина времени», «Война миров». Умер в 1946 г.

Наиболее поразительное отличие смеха от других человеческих действий состоит в сопровождающих его громких и характерных звуках. Как мы увидим, функция этих звуков заключается в том, чтобы сообщать другим о радостном и игривом эмоциональном состоянии и вызывать такое же эмоциональное состояние у слушателей (Gervais & Wilson, 2005). В последние годы ученые начали исследовать акустику (звуковые свойства) смеха с помощью методов, обычно используемых этологами для изучения вокализации у животных, например пения птиц. В этом исследовании записи человеческого смеха были переведены в цифровую форму и затем проанализированы с использованием компьютерных спектрографических процедур для изучения формы звуковых волн, частотных паттернов и других акустических характеристик. Единицей анализа в этом исследовании была обычная последовательность звуков «ха-ха-ха», которые издавались за один выдох. Исследователи называют такой эпизод смеха «приступом смеха», а отдельные слоги «ха» — «сигналами» (Bachorowski et al., 2001), «звуками» (Provine & Yong, 1991) или «импульсами» (Ruch &Ekman, 200Д).

...следовательно, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Так сказал кто-то из моих великих друзей. А может, и я (что-то странное происходит с моей памятью). Жажда новизны не покидала меня с детства. Впоследствии этот метод окрестили «новизмом»...
Мы летали в космос еще с той поры, когда жили в городе белой акации у самого Черного моря. Я не буду приводить его подлинного названия, скажу только, что начинается он с прописной буквы О, похожей на иллюминатор космической ракеты. Билетами в космос торговали на Привозе. Цена была не такая уж малая — десять копеек серебром,— и не каждый из нас, юных гениев Молдаванки и Дериба- совской, мог позволить себе такую роскошь.
В созвездии Рыб я побывал прошлым летом. Мы с женой спустились по трапу: в красном небе, невысоко над горизонтом, рыбьими глазами смотрели три звезды. Откуда мог знать рыбец, что небо здесь красное? Ведь у него никогда не было лишних десяти копеек серебром!..
Если серебро хорошенько начистить, оно будет сверкать, как алмаз. В доме моего отца столовое серебро хранилось в боковом ящике буфета. Однажды я украл серебряную вилку и продал знакомому мальчику из реального училища за десять копеек. Мне хотелось побывать в космосе. Жажда новизны...

Какой-то случайный барин, раскричавшись на своего лакея, между прочим сказал ему, что для всех господ сущее несчастье, что они не могут обходиться без слуг. “А, по-моему, сударь, - ответил ему лакей, - наш брат, слуга, еще несчастнее тем, что не может обойтись без барина”.

Какой-то господин в большом обществе рассказывал о том, чтоу него была с кем-то ссора и что он получил пощечину. “Пощечину! - вскричал один из присутствующих. - Но ведь я полагаю, что она не могла остаться без всяких последствий?”. “Еще бы! -отвечал пострадавший. - У меня восемь дней болела щека”.

Как известно, во Франции овернцы занимаются самыми грязными ремеслами, вроде, например, чистки дворов, конюшен и тл. Все это народ в высшей степени неопрятный, грязный, и, разумеется, небрезгливый. Одий из таких-мастеров зашел однажды пообедать в простонародный трактирчик. Ему подали миску какого-то хлебова, и когда он запустил в него ложку, то вынул из него детский башмак. Он позвал хозяйку и, показывая ей свою находку, спокойно сказал ей: “Тетушка, башмак в похлебке занимает слишком много места. Вы подали мне не полную порцию. Вы уж добавьте”.