„Некоторые зрители плакали, — сообщал из Москвы Уэллс Ханген, корреспондент газеты „Нью-Йорк Таймс”, — но большинство сидели загипнотизированные мелодиями Джорджа Гершвина. В интеллектуальном плане первая со времен большевистской революции американская опера, показанная в этой стране, была непонятна большинству присутствовавших в зале русских... Но эмоционально она вызвала непроизвольный восторг и одобрение аудитории, искренне приветствовавшей приехавший из Америки театр”. По окончании спектакля все как один, включая членов советского правительства, устроили артистам овацию, продолжавшуюся восемь минут. Айра Гершвин, находившийся за кулисами, упрямо отказывался выйти на поклон к зрителям, пока его насильно не вытолкнули на сцену. Он был встречен громом одобрительных возгласов и аплодисментов. (До этого ему пришлось выйти к зрителям лишь однажды. По любопытному совпадению это случилось после окончания оперы „Порги и Бесс” во время ее бродвейской премьеры. В тот раз его так же неожиданно и против его воли вытолкнули на сцену.)
После спектакля был дан прием в резиденции тогдашнего американского посла в Москве Болена. Был приглашен весь театр, включая работников сцены. На приеме присутствовали послы со своими женами, множество советских знаменитостей, среди них Громыко и композитор Хачатурян. В этот вечер резиденцию посла посетило около пятисот человек, многие из них оставались до пяти часов утра.
Свыше двадцати тысяч русских пытались достать билеты на спектакли американской труппы в Москве; помимо этого, тысячи заявок были поданы от различных групп и организаций. Каждый вечер перед зданием театра собирались толпы людей в надежде каким-то образом приобрести желанный билет на спектакль.
В один из дней пребывания американской труппы в Москве, 17 января, в Баптистской церкви произошел обряд бракосочетания Эрла Джексона („Спортин Лайф”) и Элен Тигпен („Серена”). Это событие вызвало большой интерес у жителей города. Сотни людей заполнили церковь и столько же толпились снаружи. В своем московском дневнике Айра Гершвин описал это красочное событие, на котором присутствовали все члены труппы в дорогих нарядах, представлявших разительный контраст со скромной, каждодневной одеждой москвичей и обязательными платками русских женщин.