biblioteka-krokodila

Они.

biblioteka-krokodila
...Раз так, лучше утопиться. Я медленно пошел ко дну. Конечно, я на всякий случай набрал много воздуха, и еще столько же во мне осталось с прошлого раза. Я интенсивно работал руками и ногами, а потом стал работать головой. Подумал, что, пожалуй, хватил через край, слишком уж завелся, строю из себя неизвестно кого и здорово перегнул палку. Конечно, никто не заметил, что я набрал много воздуха, и она, наверное, думает, что я уже утонул. Вряд ли я поступил правильно, оставив ее растерянную, плачущую, одну, в то время как сам нахально топлюсь, но...
Но ведь, с другой стороны, и она неправа. Может быть, у нее с этим Иванищевым и не было еще ничего особенного, а теперь уж, когда я не буду мешать... Я понимаю, что ревность моя неуместна, но ведь надо же ей дать понять, что я могу и утопиться, если она меня не уважает! А она еще смеялась. Теперь, наверное, ревет в три ручья и звонит в спасательную станцию. Но все это напрасно, моя дорогая! Меня уже не вернешь. В своей решимости покончить с собой я уже слишком глубоко зашел.
Вон меня как долго уже нет. Я уже и сам начал за себя волноваться. Представляю, что с ней делается. Интересно, громко она плачет? И что именно кричит? Жаль, очень жаль, что здесь ни черта не слышно. Тоже мне курорт! Вынырнуть или нет? Если вынырну — проявлю слабость: сказал и не сделал. Если не вынырну— проявлю силу, но больше уже ничего проявить не смогу...

Подробнее...

 

Назначьте классиком.

biblioteka-krokodila
Все. Баста. Хана. Шабаш. И всего-то делов — маленькое усилие над собой, зато какие вослед открываются блага!
Метод найден, собрат писатель. Вместо трудного соцреализма раздуем пламя совсем другого течения, и вот уже можно разогнуть согбенную спину, откинуться в полукреслах, вытянуть сведенные ноги и долго смеяться позитивным раскатистым смехом.
Да. Баста. Хана. Метод найден, и не надо теперь, собрат и коллега писатель, мучиться и корпеть за столом.
А ведь мучились. Ведь корпели. Страшные были приняты муки.
Конечно, в бытность свою молодым беллетристом (исчисляется до пятидесяти лет) писалось полегче. Вдохновения почаще охватывали, творческий стих находил, внешние помехи не влияли на занятия литературным трудом. Сядешь, бывало, где-нибудь в уголку на артполигоне, обопрешь поясницу ка лафет пушки- гаубицы, она садит себе во все свои 152 миллиметра, а ты пишешь себе, сучишь образную канву, ноль внимания на канонаду и прыжки лафетной станины.

Подробнее...

 

Мое путешествие на Марс.

biblioteka-krokodila
Однажды я отправился в Союз писателей, чтобы уплатить членские взносы, а там мне говорят:
— Мы приготовили вам сюрприз. Так как вы много лет являетесь примерным членом нашего союза и аккуратным плательщиком членских взносов, мы выдвинули вашу кандидатуру для полета на Марс в качестве первого добровольца. Желаем успеха и счастливой дороги туда и обратно!
Мне было неудобно отказаться. Я спросил только, могу ли я в этом случае заплатить членские взносы в союз после возвращения из путешествия.
Мне это не посоветовали.
Я собрал чемоданчик, положил туда пару запасных носков «эластик», электрическую бритву и два бутерброда с краковской колбасой.
Потом надел комбинезон и вошел в ракету. Я попросил только, чтобы меня запускали в небо не слишком быстро, так как хотел помахать рукой провожающим.
Должен признаться, что был момент, когда я почувствовал себя неважно. Кажется, это заболевание называется «боязнь высоты». Не знаю точно ее симптомов, во всяком случае, мне стало страшно. Я хотел даже выйти из ракеты, но было поздно.
Там мне очень понравилось. Я даже отправил на Землю почтовую открытку «Привет из космоса».

Подробнее...

 

И СНОВА АХНУЛА ОБЩЕСТВЕННОСТЬ.

biblioteka-krokodila
После центрального события теперь минул год.
Многое изменилось за год. Общественность, смутно возмущавшаяся подполковником Кацавеем, стал возмущаться еще более смутно.
Сам Кацавей, вначале затаившийся и смиренный, потихоньку выпростал шею из покатых плеч и стал возмущаться общественностью:
— Шепчут они на меня, моим достаткам завидуют! У кого дом полная чаша, на того и зло свое вешают.
И вот это было уже удивительно. Почему именно на Кацавея вешают зло? Были ведь здесь и куда более зажиточные люди, чем этот начальник милиции. В пореформенный год к обменному пункту пастухи приносили деньги в мешках, и никто на них не шептал.
Пришлось сказать:
— Не из-за пара над вашей кастрюлькой на вас злятся люди. Злятся за ТО.
— А про ТО помнить некому. Чего про ТО помнить? Делов-то!
Но помнили как раз ТО.
И потому, что даже год спустя содеянное кажется подполковнику нормальным, не диким, а общественность мямлит о ТОМ с ленивым негодованием,— стоит припомнить, что было тут год назад и каким наказанием отлилось преступление.

Подробнее...

 

Дневник спелеолога.

biblioteka-krokodila
Сто восемьдесят седьмой день.
Уже сто восемьдесят седьмой день я сижу в одиночестве под землей в пещере среди сталактитов и сталагмитов. На земле, дома,— жена, дети. Не знаю, выдержу ли я.
Сто восемьдесят восьмой день.
Миновал сто восемьдесят восьмой день моего одинокого пребывания в пещере. Там, на земле,— жена, дети, родственники. Выдержу ли я?
Сто восемьдесят девятый день.
Сто восемьдесят девять дней я нахожусь в подземной пещере. На земле, в городе, демонстрируют новый отечественный фильм. Выйти из пещеры? А может быть, все-таки выдержу?
Сто девяностый день.
Я провел в одиночестве сто девяносто дней. В пещере. А на земле друзья, знакомые, общество. Выдержу? Не выдержу.

Подробнее...

 

ДВОЙНОЕ ИСТОЛКОВАНИЕ

biblioteka-krokodila
Прежде чем разбирать прием, расскажем об одном случае. Главврач больницы, человек не очень умный, но чрезвычайно говорливый, часто собирал совещания для обсуждения вопросов, не стоящих выеденного яйца. Однажды вышел на трибуну доктор К-й, человек серьезный (о чем знали все) и в то же время озорной (о чем знали немногие). «Что нужно нашей больнице, чтобы изжить недостатки? — начал оп патетическим тоном.— Нам нужны титаны!!» — продолжал он громовым голосом и тут же пояснил, что имеет в виду обеспечение кипяченой водой. Ораторский пафос доктора К-го натолкнул слушателей на мысль, что речь идет о человеке-титане. Неожиданный переход к кипятильнику для воды оказался внезапным и остроумным, хотя доктор похвалы начальства не удостоился.
Двойное (или множественное) истолкование имеет много разных форм. Простейшая из них — игра слов, или использование омонимии. Иногда группа коротких слов звучит примерно как одно длинное. Манипуляция подбора таких слов доставляет удовольствие, даже если и без глубокого содержания. Д. Д. Минаев был виртуозом «словесной игры»:
«Область рифм — моя стихия,
И легко иишу стихи я.
Без задержки и отсрочки Я иду к строке от строчки.
Даже к финским скалам бурым Обращаюсь с каламбуром».

Подробнее...